Пост 20352912162
Из серии #правила_жизни_социопата, или «как не прощёлкать клювом всё и сразу»
Из серии #правила_жизни_социопата, или «как не прощёлкать клювом всё и сразу»
Быть счастливым — это не цель и не приобретенное благо. Это решение.
Правила жизни Карлоса Сантаны — Журнал Esquire (Спасибо Акве за ссылку)
Остин Клион о творческом заимствовании и правилах жизни.
Fuck yeah! Да, конечно, я зануда.
(См. также «Зануда ли вы? Это вас радует, печалит,..?», 5 февраля 2010)
* * *
До меня совсем недавно дошло, откуда всё это «занудство» идёт вообще. Все, кто со мной более-менее живёт в офлайне, знают, что я мастер продалбывания примерно всего — от паспортов до критических дедлайнов. И при этом зануда. Как это сочетается, для людей загадка до тех пор, пока они не узнают одну из пяти страшных урбаншипских тайн: ту, что про дефицит внимания.
Я забываю всё, что мне не интересно. Но если забывать всё, то рано или поздно получаешь какое-то невероятное количество проблем на свою голову. В итоге либо приучаешься как-то жить с собственной рассеянной невнимательностью, либо смиряешься с тем, что твоя жизнь будет полна страданий и ужаса всегда, а не только в те моменты, когда ты что-то продолбаешь.
Это и привело к гиперкомпенсации. Я забываю всё, но при этом хорошо замечаю детали. Это значит, что у меня нет сложностей с тем, чтобы на что-то внимание направить. Сложности — с концентрацией и удержанием этого внимания.
И ещё у меня в голове встроенное устройство для решения дурацких задач. Это устройство обычно получает на входе проблему, и советует решение. Для забывчивости решений нашлось два:
1) Экономить внимание за счёт привычек и автоматических реакций.
2) Проскакивать взглядом по всем возможным интересным и важным деталям вокруг, на случай, если что-то было забыто раньше.
Про привычки понятно из формулировки, а вот скользящий взгляд — как раз причина занудства и недовольства. Так как любой заметный или неровный угол привлекает внимание, то для того, чтобы нормально сдвинуться с места, нужно сделать «всё нормально». Либо сделать ошибок столько, чтобы было понятно, что туда даже лезть не стоит, а только переделывать всё заново.
Так как «контрольный взгляд» вошёл в привычку, то все мелкие ошибки фиксируются автоматически, а потом _отвлекают_. И избавиться от этого, конечно, можно, но бессмысленно — пользы больше, чем вреда.
Замечание про «забываю всё, что мне не интересно» — оно важное, да. Серьёзные, но не интересные или не критичные ошибки я забываю или не обращаю вообще. Какие-то привычные опечатки или ошибки остаются в текстах, и я их выправляю через месяцы и годы, когда перечитываю (и хватаюсь за голову иногда, это правда).
*
Виктор Сухоруков, один из немногих отличных современных актёров, рассказывал как-то в интервью про своё возвращение к жизни из полуживотного состояния (ну, традиционного в русской культуре сочетания «алкоголизм, раздолбайство, депрессия») и там было такое поднимающееся изнутри яростное возражение «Нет, Сухоруков, так мы жить не будем!», когда он находился в периоде затишья на каком-то уж совсем паршивом дне личности.
А я мотивирую себя тем, что если не делать, будет хуже.
* * *
Я живу с какими-то очень простыми правилами. Если мне не хочется ничего делать, то это значит, что всё уже плохо, и нужно взять паузу. Если кажется, что пауза затянулась, то нужно попросить помощи, чтобы вылезти в мир людей. Если помощь не помогает, или брать её неоткуда, нужно заткнуться и начать работать.
В моём случае «работать» означает думать и писать. Все мои более-менее заметные циклы развития проходят одинаково.
Сначала я что-то написал.
Потом это кто-то заметил.
После этого меня позвали заниматься тем, о чём я написал (или чем-то другим, но благодаря замеченным текстам).
Привет, левелап.
Поэтому всё, что от меня требуется — заткнуться, думать, работать и записывать. Я уже рассказывал, что обычно лезу в вещи, которыми никто толком не занимается. У этого два следствия, одно хорошее, другое не очень. Хорошее в том, что мои знания, выводы или опыт — относительно редки, и меня сложно заменять. А плохое в том, что если я не буду работать с интересными мне вещами, то никто ими не займётся. Или займутся, но неправильно.
В «Человеке с бульвара Капуцинов» вслед за идеалистом и просветителем Фёстом появляется Секонд-коммерсант, которого приходится выставлять взашей. Так и здесь. Если я не буду заниматься своими темами книг, гипертекстов, классификаций, методов обучения, организации знаний и прочего балагана, будет только хуже. Не кому-то абстрактно, потому что я не верю в заметную роль личности в истории. А вот мне, конкретно, в двух-трёх-пяти-десятилетней перспективе. Это заставляет вздохнуть, встать с места, и идти фигачить.
«Потому что иначе они всё без меня испортят или даже не начнут».
*
Знание о том, чего мы хотим, не является естественным. Это редкое и сложное психологическое достижение.
Абрахам Маслоу (спасибо psychotherapy)
Ever since puberty, ever since I was 11 or 12, I’ve had cyclical depression. That’s something that has been a defining feature of my life as an adult. It’s manageable. But it’s real. And it doesn’t take away from my joy or my work or my energy, but coping with depression is something that is part of the everyday way that I live and have lived for as long as I can remember.
Depression for me, you can’t distract your way out of it. … When you are depressed, it’s like the rest of the world is the mother ship, and you’re out there on a little pod and your line gets cut and you don’t connect with anything. You sort of disappear. And so it’s not something you can talk-therapy out of. It’s really a chemical thing. You get adrenaline from work, but adrenaline is not a cure.
Рейчел Мэддоу (Rachel Maddow) о депрессии в интервью на передаче Fresh Air в NPR
Это “you sort of disappear” — обратная сторона установки «меня не существует», постоянного, непреклонного внутреннего состояния, которое приходится как-то преодолевать, чтобы хоть на шаг сдвинуться вперёд.
O HAI.
Любопытные кошки смотрят на тебя, $username.
У меня есть дюжина вводных слов, которые используются к месту и не к месту. «Конечно», «скажем», «ну», «впрочем». «Или вот», классическое «как бы» и т.д.
В речи других меня ничего не раздражает, потому что человечество безнадёжно. Но по привычке я внутренне вздрагиваю, услышав народное творчество с уменьшительно-ласкательными суффиксами. Шняжечки, штученьки, сяфлики и гуптявки. Прокуратурочка и судебные приставчики.
Из того, на что каждый раз приходится махать рукой — неаккуратность в выборе слов. «Самобытность» вместо «самостоятельности»? Seriously? Канцелярский архаизм «и иже с ними» в значении «и тому подобное» и «и другие»? Правда штоле? Принципиальное отсутствие пробелов после знаков препинания, вечные проблемы с Н/НН и ТЬСЯ, и общее безразличие к тому, какими словами люди излагают свои мысли, предполагая, что «а, и так понятно».
Это какая-то жёсткая деформация сознания и полное отсутствие понимания других, когда человек считает себя носителем грамматической нормы и уверен, что все с полуслова его поймут. Ну да, в треш-комментах поймут, а пойди, да что-то серьёзное попробуй написать таким языком. И посмотри по реакции, сколько оттенков смысла ты продолбал по дороге. Не в карты, а в домино, не Волгу, а Жигули, и не выиграл, а проиграл.
Так как для меня малейшие детали, выбор слов, построение фразы, порядок частей предложения и выбранный синтаксис — источники и уточнители смысла, то столкновение с массовой безграмотностью каждый раз похоже на экскурсию по Автовазу с его дырами в палец между деталями, после того, как вы всю жизнь работали на нормальном автоматизированном и технологичном производстве с миллиметровыми допусками, где эти допуски стараются уменьшить, потому что от этого зависят безопасность, аэродинамика, потребление топлива и эстетика.
А тут такое.
И они ещё гордятся.
У них новая популярная модель «Лада Приора».
«Рецептыши», мать вашу. I like this Alot.
Впрочем, давно уже ясно, что мне нужно не биту-словарь ударений, а биореактор Розенталя. И нейтронную бомбу Чуковского и Маршака, с лучевым принудителем к миру.
*
Новокузнецкая