Страница 2 из 4
Start at no particular time of your life. Wander at your free will all over your life; talk only about the thing that interests you for the moment; drop it at the moment its interest starts to pale.
Марк Твен о правильном устройстве автобиографий
Но. Дело даже не в том, что Джей Джей Абрамс с компанией создали сложнейшую сюжетную структуру — многофигурную и извилистую, раскрывающуюся год за годом, как матрешка, полную ложных ходов и скрытых символов и вполне изящно за кругляющуюся в конце, — и это во времена, когда все возможные повествовательные жанры стремительно редуцируются до сообщения в «Твиттере».
«Лост» поразителен тем, что это первый сериал, где по большому счету все действительно как в жизни — где последовательность событий лишена логики, вещий сон не отличить от простого совпадения, а любые предметы наделены ровно тем смыслом, который ты сам осмеливаешься в них вложить, и, скажем, встретившийся на пляже обломок египетской статуи то ли означает что-то зловещее, то ли просто стоит. Говорят, Тарковского однажды спросили, что означает собака в «Сталкере», он ответил: «Означает собаку».
«Лост» виляет собакой — Юрий Сапрыкин о духе времени — Афиша
Don’t tell anyone … but when ‘Star Wars’ first came out, I didn’t know where it was going either. The trick is to pretend you’ve planned the whole thing out in advance. Throw in some father issues and references to other stories — let’s call them homages — and you’ve got a series.
Джордж Лукас в письме к исполнительным продюсерам Лоста Дэймону Линделофу и Карлтону Кьюзу (от коттке)
Как обычно, человечество само не знает, что оно делает, у него нет Грандиозного Плана, оно просто так живёт и постоянно возвращается к опыту, рефлексирует, вытаскивает из прошлого разноцветные нитки и плетёт из них настоящее. Fake It Till You Make It.
Не совсем так. У меня лежат *сырые тексты*, это не совсем то же самое, что романы. Дыры в сюжете, несвязанные части — всё это мало похоже на интересные книги.
О чём?
Первый («Московская транспортная», 2004) был о девушке, которая работает в транспортном ведомстве. И оказывается, что для запуска дорожного и автобусного контура в новом районе их департаменту придётся заниматься не планированием и строительством, а общением с жителями, которые говорят «ваши гаражи, дороги и машины весь наш лес погубят», справляться с лобби метростроя, которому срежут бюджет, если конфликтов в районе станет меньше, искать подходы к местной ОПГ, которая крышует таксистов и маршрутки, и под конец — биться с боссом.
*
Второй (2005) был о небольшой кубинской трастовой компании, которая перераспределяет деньги в разные точки мира на благотворительные и гуманитарные проекты. В какой-то момент выясняется, что деньги идут от нефтяных компаний и драконовской телесети, и у парней начинается некоторый дискомфорт из-за морального конфликта и нежелания отмывать чужие грехи.
Происходит это всё в стилизованные семидесятые, под диско и битлз, с доджами и фиатами, в Европе, Штатах и Кубе. Один из главных героев — смуглый и улыбчивый длинноволосый юноша, который руководит трастом по воле папы, ходит в белом костюме и с сарказмом цитирует библию. Парня зовут Джизус, компания называется «Джизус Энтерпрайзис», а его папу стараются избегать называть по имени всуе.
*
Второй с половиной («Кризис популярности», 2005) должен был стать сериалом для возрождения Feelstation. С историей о популярной радио-станции, которая теряет аудиторию и разоряется, после чего её покупает крупный медиаконцерн, чтобы использовать частоту, а станцию закрыть или перепрофилировать.
Пока люди борются с машиной, у станции находятся неожиданные сторонники, ведущие отправляются в минсвязи, техники знакомятся с итальянским корреспондентом-экспатом, а история про бизнес, эффективность и производство оборачивается историей про лень и маркетинг.
*
Третий (2006) был начат, но отложен, так как у меня оказалось в избытке проблем со здоровьем и увлекательной личной жизнью.
Это должна была быть история о близнецах, которые изучают заговор архивистов, сообщество которых на протяжении столетий исключало из истории отдельных персонажей. Попутно они выясняют правду о Герострате (который ничего не сжигал — и именно поэтому историки его назначили поджигателем, так как реальный «герой» был стёрт из истории, а событию нужен был персонаж), рассматривают частные библиотеки, говорят с философами-детективами и всячески развлекаются в Ватикане.
*
Четвёртый (2008) был построен на боковой ветке третьего, и его сюжет крутился вокруг того, что часть событий человечества — это не воля личности или общества, а желание воссоединения пары предметов.
Первый предмет — колода карт, которые при раскладе начинают менять вероятности событий, а второй — книга, которая говорит о том, что должно происходить «для того, чтобы» — чтобы получить какой-то результат, исход или версию, даже абсолютно невероятную. Карты — это инструмент влияния («умеют делать»), книга — инструмент знания («знает как делать»). И на изнанке мира они вполне себе живые существа, которые очень хотят быть вместе-рядом.
Запускается это всё в одном из книжных магазинов (две продавщицы и владелец которого как раз и становятся главными героями), вокруг начинают приходить и умирать люди, дело происходит в основном в Москве. По дороге история пыталась превратиться из сказки в триллер, и ждёт своего часа.
*
Пятый роман («Яркистан», 2009) происходит в мире, где цвета, оттенки, цветовые сочетания — все создают новые смыслы, меняют происходящее, значения, разговоры. Примерно также, как в китайском тон голоса меняет смысл слов, в этой реальности всё меняется под действием цветов. Цвета в обычной жизни спят, и для пробуждения их нужно заставить «вибрировать». Активные цвета вставляются в вещи, с ними делают амулеты, украшения, аксессуары, цветовые пятна дарят женщинам и продают на аукционах.
Ужас (ну, или веселье) начинается, когда мир модификаторов сталкивается с тем, что эффекты интерференции, смешивания и гашения цвета и света приводят к массовым отравлениям, психозам и победе на выборах. Главный герой, бывший капеллан (войсковой священник) возвращается домой и подыскивает тихую работу преподавателем, а оказывается посреди стихийного бедствия.
Как-то так.
*
У вас есть вопрос, который вы всю жизнь мечтали мне задать? Отлично! Спрашивать сюда, %username%
Я недавно прочитал об исследовании канадских ученых, которые изучали влияние художественной литературы на сознание человека. И они предъявляют убедительные факты: люди начинают активнее социализироваться под влиянием чтения. Так же как обучение на авиационном тренажере позволяет усовершенствовать навыки будущего пилота, хороший роман служит «симулятором жизни». Это в эпоху перемен тоже важно.
«Если не произойдет чуда, через три года догоним «Топ-книгу» - Slon.ru
Это большое заблуждение, — утверждает автор, — что можно не морочить голову людям. Обязательно нужно морочить. Иначе ничего не получится.
provokatsia - как реально издать книгу
Одним из принципов организации «Большого города» был демонстративный отказ от услуг именитых журналистов. Достаточно, если автор наблюдателен и видит то, чего не видят другие. А за стиль и язык отвечает главный редактор плюс отдел рерайта. Таким образом, в редакции постоянно толпились представители совершенно нелитературных профессий, и это было дико интересно. Почти все они были либо сумасшедшие, либо нетрезвые. Чаще всего — и то и другое одновременно.
Виктор Тихомиров вел обзор новых гомеопатических средств и, кажется, перепробовал их все. Мрачная и хрупкая Алсу Гузаирова занималась рубрикой «Побойтесь Бога». Упомянутый выше Макаров, в свободное от стенгазеты время, вел хронику московских ДТП и с изяществом Леонардо да Винчи рисовал типовые схемы. Павел Орлов заведовал экологической ситуацией и по десять раз переписывал заметку о миграции зимородка или о прерванном нересте плотвы — словом, что-то трагическое. Все это делалось на полном серьезе, за хорошие деньги, с непомерным удовольствием. Каждый номер сдавали до пяти утра — с музыкой, выпивкой и закуской.
Два города, Алексей Яблоков, Openspace
The Internet doesn’t work on a daily schedule. But even more importantly, it abhors the absence of voice. There’s a reason why opinion writing tends to dominate the most-read lists on our “news” sites. Indeed, what we’ve seen is that Internet communities tend to form around voices — informed, passionate, authoritative voices in particular. (No one wants to read a bored blogger, I always say.)
Dan Froomkin: Why “playing it safe” is killing American newspapers, Nieman Journalism Lab
Summary (by austinkleon):
(from 37signals)
