Картинки на память о выборах, на которых, судя по всему, Обаму изберут на второй срок. Самое непривычное пока — фото с очередями на избирательные участки, за право выбирать своих кандидатов люди готовы бороться и отстаивать его, чтобы следующие четыре года жить с принятым решением. И как им удаётся так поровну разделять голоса, что кандидатам приходится бороться до последнего — отдельная загадка.
Судья зачитала памятку для входящих в Храм Христа Спасителя — она тоже имеется в материалах дела. Зачитала протокол опознания, из которого следовало, что потерпевшая Сокологорская опознала подсудимую Алехину «по строению икроножных мышц и по чертам лица». После этого приставы выполнили угрозу и вывели из зала нескольких журналистов — за хохот.
Была зачитана психолого-психиатрическая экспертиза всех трех подсудимых. Из нее следовало, что у Толоконниковой «смешанное расстройство личности в виде активной жизненной позиции». У Алехиной «завышенный уровень самооценки», она «подвержена протестным реакциям». У Самуцевич тоже смешанное расстройство личности, но оно выражено в «упорстве и категоричном отстаивании своего мнения». Это безусловное право суда — зачитывать такие характеристики. Но всем присутствующим, как показалось, было от оглашения таких данных несколько неудобно.
Госдума приняла единогласно закон о внесудебной цензуре и чёрных списках, Матвиенко двигает идею об «этическом кодексе» для всемирного интернета. Аллах, зачем ты лишил людей остатков разума и здравого смысла?
Я бы хотел воспеть величие государственного гения. Ведь государство, по замыслу, начиная с эпохи Просвещения, не важно — либеральное ли, коммунистическое — оно есть инструмент для движения к прогрессу. И что оно делает, несмотря на все преграды, которые внутри него же и сидят?
Ведь ясно, что главная слабость оппозиции — в ее лидерах. Должны появиться новые, но они не появляются, потому что у старых наследственное конкурентное преимущество — они известны и уважаемы. Государство озаботилось и этой проблемой. Их всех пересажают и расчистят дорогу новым. И их будут поддерживать в сто раз сильнее, потому что они получат в наследство легитимность несправедливо репрессированных. Да здравствует государство!
Ведь ясно, что бумажные СМИ умрут. Они уже было начали, и году в 2008 все так и думали, что это произойдет завтра. Но не получилось, потому что традиционные журналы и газеты обладали наследственным конкурентным преимуществом — они порождали качественный контент. Государство озаботилось этой проблемой. До ноября всех этих производителей контента уничтожат, они будут гнать такую же туфту, как телевизор, и сеть победит сама собой! Да здравствует государство! Как оно мудро! Как подстегивает ход истории! Как точно действует! Сурков хотел подморозить Россию, а надо раскалить и хлопнуть.
Две проблемы. Во-первых, очень больно хлопать по раскаленной поверхности. Во-вторых, Ксения Собчак. Слушайте, они докатятся до того, что и впрямь ее посадят.
Самый прекрасный момент вчерашней инаугурации вряд ли можно было увидеть где-то, кроме дома — для этого недостаточно было сидеть у экрана в баре или выходить на площади с шумным протестом — слишком легко упустить момент.
Утро открывалось солнечной репетицией к девятому, когда авиация метеорологов традиционно разгоняет облачность по периметру столицы, чтобы хоть ненадолго гарантировать спокойное небо над пустынным центром города, по которому проходит парад. И все во вчерашней церемонии напоминало именно девятое мая в миниатюре. Празднование главного культового ежегодного праздника последнего столетия должно пройти без огрех, так что тут тебе и проходящий небольшими коробками марш кремлевского полка внутри кремлевских стен, и оба президента, и православное золото вокруг. Ничего не предвещает странного.
★ ★ ★
Поэтому странное приходит само и незванно. После слов представителя Конституционного суда о том, что Владимир Владимирович Путин теперь официально вступил в должность президента, солнечное небо закончилось, резко потемнев.
Те, кто был на улицах, поймали в инстаграм продвигающийся к центру города грозовой фронт, и ничего более красочно не смогло бы проиллюстрировать возвращение к нам нового старого президента, чем этот расширяющийся серый вал в сочетании с прямой трансляцией на телеэкране — все такой же бодрой и блестящей среди отреставрированного и надраенного Андреевского зала.
Протестующий — человек года по версии журнала «Тайм» — предъявляет запрос не на политическую реформу, не на смену даже конкретных персонажей, слишком надоевших. Он предъявляет запрос на новую форму политической коммуникации, в которой нет места ни вождям, ни, похоже, даже партиям, в которой каждый — буквально, каждый, — претендует на то, чтобы быть услышанным.
Он рос в интернете, ему это утопией не кажется. Он, в конце концов, боролся, ставил при упоминании президента хэштег «жалкий» и обличал жуликов с ворами посредством юзерпика.
Он не в меньшей степени, чем те, кто стоит над ним, на трибуне, заслужил право на власть, право на будущее. Кстати, здесь нет иронии.
Люди, стоящие на трибунах, пока еще не хотят замечать, что перед ними — не электорат, не толпа, не масса, а конгломерат привыкших осознавать предельную свою значимость одиночек. Но это значит, что люди, стоящие на трибунах — точно такие же люди из прошлого, как и те, кого они в зажигательных, выстроенных по канонам прошлого века речах клеймят.
Вожди не готовы превращаться в менеджеров, от которых всего и требуется, что обеспечить удобную площадку для переговоров. А люди еще не поняли, что договариваться теперь, в обозримом будущем, придется не с таинственными врагами за зубчатой стенкой, не с чужими вождями посредством своих, — а между собой.
И непонятно, как. И страшно немного об этом думать.
на случай, когда выигрывают Пэйлин and her running mate, John McCain, на мой предвзятый взгляд планировать и смысла нет — нужно всем миром закупаться белыми простынями и ползти занимать места на кладбище.
